Не прошло и десяти лет с того момента, как современные строительные материалы и технологии ремонта стали медленно проникать в наш быт, выставляя в ещё менее привлекательном свете соседствующие с ними и без того изношенные серые советские интерьеры, как незаметно для всех эта новизна заполнила всё окружающее пространство и сама уже успела порядком поизноситься и устареть.
В этом отношении мне всегда как-то не везло. Стоило окончить школу, как её отремонтировали, поставили ровные ряды тёплых стеклопакетов, оснастили новыми компьютерными классами. Стоило окончить университет, как с него, наконец, сняли строительные леса, вычистили пыль штукатурки из засиявших новеньких коридоров. То же и на работе… Ну а с квартирами дело вообще иначе как мистикой не назовёшь – стоит мне где-то сделать ремонт по своему вкусу, как не успев им насладиться в полной мере, приходится по той или иной причине куда-то переезжать. Ещё подумаешь, прежде чем затевать такую работу!
Меня теперь уже перестали огорчать такие вещи, и каждый раз, когда появляется новая мощёная дорожка с цветочным газоном на том месте, где по несколько раз в день из года в год месишь ногами питерскую грязь, а теперь тебе туда незачем ехать, когда возводится новая авто-развязка у работы в тот момент, когда окончательно задумаешь увольняться, тогда у меня на лице только появляется удовлетворённая ухмылка – всё именно так, как и следовало ожидать. Как будто в этой предсказуемости уже есть что-то утешительное, как будто удалось тебе разгадать какую-то головоломку на внимательность, пусть даже разгадка не сулит тебе ничего хорошего. Узнать бы лучше, как всегда оказываться там, где уже всё недавно отремонтировано, появляться на свет там, где тебя ждёт безоблачное детство и лёгкая жизнь, знать, когда уйти, когда и с кем остаться. Хотя… О чём это я? Стоит представить себе такое, как становится совсем тошно.
— Мне стат. талон к терапевту на повторное посещение. Карточка у меня.
— Паспорт, полис.
Сотрудница регистратуры защёлкала по клавиатуре со скоростью «одно нажатие в минуту». Пока она справится с моей фамилией, я успею вникнуть в тонкости работы их отдела, понаблюдав за её коллегами, сочинить японское трёхстишье, завести пару новых знакомств…
Давно мне сюда не приходилось заходить, а тем временем новшества прокрались и в этот один из наиболее обделённых субсидиями клубов по интересам – городскую поликлинику. Помещения выровнялись и посветлели в соответствии со стандартами чистоты и гигиены, засветились цифровые информационные табло. В углу холла уныло стоял аппарат автоматической записи к врачу с сенсорным экраном и создавал вокруг себя зону отчуждения радиусом не менее двух метров. Половина посетителей, толпившихся за мной в очереди и проклинавших в настоящий момент меня, каждого впередистоящего человека, закрытые окна регистратуры, свои болезни и весь мир, могли бы в течение полуминуты распечатать в нём заветный номерок и поспешить к врачу. Могли они это сделать и через интернет, как я, но это уже совсем невероятно.
Всем – и старикам и даже вполне молодым людям, стоящим здесь, казалось, что новым технологиям нельзя доверять. Что-то обязательно пойдёт не так, их обманут, придётся возвращаться и снова стоять в злополучной очереди. Как будто есть что-то надёжное в том, чтобы доверять свою запись сонной работнице регистратуры, которая как раз закончила набирать мои данные.
— К кому вам? – разумеется, она уже забыла предыдущую информацию.
— К терапевту, на повторное посещение. Карточка у меня.
<Если бы вы работали чуть быстрее, здесь бы не собралась огромная очередь> если бы вы работали чуть быстрее, я бы не успела написать в голове эту статью. <Если бы вы работали чуть быстрее, кто-то бы раньше попал к своему врачу> если бы вы работали чуть быстрее, он быстрее узнал бы свой диагноз и сошёл с ума. <Если бы вы работали чуть быстрее, кто-то не смог бы повозмущаться> если бы вы работали чуть быстрее, он сорвал бы гнев на своих близких. <Если бы вы работали чуть быстрее, дни сменялись бы чаще> если бы вы работали чуть быстрее, то приблизили бы, наконец, Апокалипсис!
